1. В соответствии с решениями федеральных органов власти большие бюджетные гранты для предприятий реального сектора экономики будут выдаваться по итогам конкурсов, победители которых получат гранты, покрывающие до 50% затрат на реализацию пилотных проектов по цифровой трансформации своего производства и бизнеса. В качестве соисполнителей победители будут привлекать российских разработчиков с технологиями, готовыми к промышленному внедрению. В этом случае проект или стартап либо консорциум проектов, стартапов и ИТ-компаний может быть подрядчиком и получать финансирование опосредованно у победителей.

2. Суммы бюджетных средств на гранты выделяются весьма значительные. Так, например, до 2022 года только Фонд «Сколково» с целью снижения рисков первых внедрений предоставит победителям финансовую поддержку на реализацию таких проектов в объеме более 16 млрд рублей. Не меньшие суммы будут предоставляться и другими институтами развития, включая Российский фонд развития информационных технологий (РФРИТ), Фонд содействия инновациям, Российская венчурная компания (РВК) и другими. Аналогичные средства будут предоставлять и крупные госкорпорации, получившие федеральные бюджетные средства и гранты.

3. На рынке существует много различных научно-технических разработок, которые создаются, в том числе за счет грантов Фонда содействия инновациям (Фонда Бортника), Фонда «Сколково», Фонда развития интернет инициатив (ФРИИ), частных инвесторов, бизнес-ангелов и многих других. Однако, когда мы говорим о внедрении проектов на базе «сквозных» цифровых технологий, то в этом случае ВСЕ риски на финансирование и реализацию инновационных проектов государством перекладываются на промышленные предприятия, в т.ч. в рамках механизма покрытия 50% их затрат бюджетными грантами.

4. В связи с выше изложенным предприятия, получившие большие бюджетные гранты, при выборе проектов и стартапов будут, в первую очередь, обращать внимание на влияние проектов и стартапов на бизнес-модель работы предприятий, а также на обеспечение непрерывности процесса производства, избежание ошибок по снижению производительности, создание добавленной стоимости и получение дополнительных доходов. При этом проекты, в т.ч. и на стадии стартапа, к которым будет проявлен интересен, должны иметь в обязательном порядке работающие прототипы и пусть небольшое, но реальное количество клиентов (пользователей), доказывающих, что данное решение имеет право на «жизнь». Кроме того, руководители этих проектов (стартапов) обязаны будут представить не только патенты, подтверждающие наличие инновационности, но и описание используемых ими бизнес-моделей, являющихся адаптированными бизнес-моделями известных зарубежных и российских корпораций.

5. К сожалению, без взаимодействия разработчиков проектов (стартапов) и крупных предприятий добиться эффективности проектов (стартапов) в рамках бизнес-модели работы предприятия невозможно. То есть на стадии создания проекта или стартапа необходимо с целью адаптации проектов (стартапов) к бизнес-модели работы предприятия обеспечить взаимодействие крупного бизнеса и инициаторов создания проекта или стартапа.

6. Наличие знаний зарубежных бизнес-моделей и умение их адаптировать под российские реалии, а также наличие навыков по оформлению заявок на получение бюджетных грантов – в самое ближайшее время станет одним из важнейших аргументов заинтересованности в проектах (стартапах) со стороны крупнейших промышленных (торговых или агропромышленных) предприятий. На региональном уровне таких специалистов очень мало.

7. Для информации:
В последнем исследовании «Gartner» утверждается: «82% генеральных директоров, участвовавших опросе, заявили, что у них есть программа преобразований, призванная сделать их компании более «цифровыми». Однако тот же «опрос показал отсутствие глубокого проникновения изменений в бизнес-модели компаний». Из 400 опрошенных «Wipro Digital» американских руководителей высшего звена «почти каждый пятый топ-менеджер признает, что втайне считает проекты цифровой трансформации в их компании пустой тратой времени». Как результат — по оценке «McKinsey», около 70% соответствующих проектов не достигнут поставленных целей. А на эти проекты будут потрачены солидные суммы — в 2018 г., по оценке «IDC», на цифровую трансформацию было израсходовано $1,3 трлн, а в 2022 г. эта цифра составит уже $2,1 трлн.

В феврале 2019 года в рамках деловой программы премии «Бал прессы, бизнеса и власти», проводимом под эгидой «Абирег», представители исполнительной власти и делового сообщества обсудили цифровизацию в Черноземье. На этом мероприятии выступал директор проектов «Цифровые технологии» ООО «Сибур» Максим Леньков. По его мнению, эффективность работы предприятия «Сибур» может быть достигнута за счет технических средств и новых цифровых идей, отметив при этом, что на рынке нет готовых решений ни за рубежом и ни в России, которые можно просто взять и применить. Поэтому они сначала запускают пилотный проект на одном предприятии, смотрят эффект, и при положительном результате – транслируют его на другие предприятия «Сибура». Такое предприятие, как «Сибур», имеет возможность потратить немалые средства на проведение эксперимента и получить при этом отрицательный результат, от которого никто не застрахован. В ходе своего выступления Максим Леньков рассказал о случае, когда они нашли интересное цифровое решение, дающее очень хороший экономический эффект, но реализовать его они сразу не смогли, т.к. потребовались внести изменения в федеральное законодательство. И подобных примеров, когда создаются технологические новшества много. Представим себе, что с аналогичной проблемой столкнулась небольшая региональная компания или небольшое региональное промышленное предприятие, у которого нет лоббистских возможностей, что есть у «Сибура». Тогда это предприятие будет вынуждено или нарушать федеральное законодательство и повышать эффективность своего производства, или потерять деньги (причем немалые!) и более не заниматься цифровизацией и инновациями.